Как я работал эффективным менеджером

Зачем лететь в командировку самолётом, когда есть поезда? Спокойно сел, переоделся, положил под ноги несколько баллонов с пивом, купил у проводницы лотерейный билетик, дающий негласное право распивать спиртное, и сидишь, радуешься жизни.

Ночью дрыхнешь, убаюканный мерным стуком рельс, просыпаешься на безымянных станциях, думаешь о жизни, ждёшь, когда же наконец поезд снова тронется, чтобы вновь уснуть. Чух-чух… чух-чух…

«Просыпайтесь, через час прибытие!» — ходит утром по вагону проводница и стучит в двери купе. Встаёшь, идёшь чистить зубы, сплевывая пасту в металлическую раковину, мочишь и прилизываешь рукою короткие волосы, но перед этим обстоятельно какаешь, обложив туалетной бумагой стульчак, не обращая внимания на нервное дёрганье ручки другими пассажирами.

По опыту ты знаешь — вчерашнее пиво будет обильно выходить всеми путями, поэтому сворачиваешь небольшую палочку из туалетной бумаги и плотно запихиваешь плашмя меж булок, чтобы пот, стекающий по спине, не намочил трусы и штаны.

Пшикаешься туалетной водой и идёшь в купе. Там снимаешь с плечиков дорогой костюм, аккуратно одеваешь, смотришь в зеркало, вставляя в рукава золотые запонки, подобранные под часы, остаёшься весьма и весьма собой довольным.

На прощание ущипнув проводницу за попу, выходишь на перрон. На вокзале тебя встречает партнёр и везет в дорогой машине к клиенту. У тебя с партнёром кооперация. Проект на пятьдесят шесть миллионов рублей.
Клиент — крупнейшее предприятие в своей отрасли, ждёт от тебя презентации проекта. Есть конкуренты, но у них нет такого референса, такой компетенции. За тобой последнее слово. Главное — хорошо презентовать проект, представить партнёра, понравиться собственникам.
Перед выходом из машины ты брызгаешь в рот освежителем, бодришься, репетируешь улыбку. Тебя радушно встречает заместитель директора по производству — Олег Борисович и ведёт по извилистым коридорам в переговорную, попутно извиняясь за то, что совещание началось раньше, чтобы успеть обсудить насущные производственные вопросы.

Перед тобой распахивают дверь, и ты заходишь в комнату, а точнее — современный зал для совещаний, оборудованный проекторами, мониторами. Посередине большой и длинный стол, за которым сидят серьезные мужчины, также несколько дам, видимо с бухгалтерии и отдела кадров. Совещание идёт полным ходом.

Ты приветливо улыбаешься, киваешь всем головой, видишь два свободных стула, предназначенных для тебя и партнёра и направляешься к ним. Да … совсем забыл: тебя зовут — Алексей Гагач…

— Алексей, Вы что-то обронили! — остановил меня Олег Борисович.

Я обернулся, зафиксировав на лице непринуждённую улыбку.

На синем ковролине, как американский авианосец на зеркальной глади Средиземного моря, лежала моя жопочная бумажка, одним своим видом суля пиздецовые неприятности. Я почувствовал себя в роли сирийского президента.

Тучный замдир, кряхтя, присел и поднял её. Учтиво протянул девайс мне, наивно щурясь через линзы дорогих очков в золочёной оправе.

Хуёво видеть – это хуёво. Мало того, что сам зашкварился, так ещё лопнул мыльный пузырь тщательно созданного мною образа эффективного менеджера. Я физически ощутил, как пафос со свистом выходит из того места, где раньше крепилась бумажка.

— Это не моё! — сказал я, стараясь сохранять самообладание.

— Ваше! — широко улыбнулся Олег Борисович и сделал шаг ко мне. — Из штанины выпала. Записка что ли? Видимо в кармане дырка. Держите!

Я сделал шаг назад. С расстояния в пару метров я отчётливо видел коричневый чиркаш и несколько толстых, черных, кучерявых волосков, начисто выдававших место последнего базирования американского авианосца.

Я всегда шел в несознанку. В первом классе, когда я, прогуливая уроки, обосрался в штаны и пришел так на продленку, тоже не признал очевидное. От меня сразу разбежались все дети. Воспитательница подошла, ласково потрепала мой мешок на жопке, вежливо спросила: «Алёшенька, ты случайно не обкакался?» Даже тогда я сказал твердое «Нет». «Пиздуй тогда к маме на работу, засранец!» — рявкнула педагог и вытолкала меня из класса.

— Олег Борисович, что там у Вас? — нетерпеливо спросил директор предприятия — Виталий Евгеньевич. Очень строгий и конкретный человек. — Садитесь наконец по местам, продолжим совещание.

— Да я коллеге пытаюсь вернуть утерянное, а он не берет! — развел руками ебущийся в очи замдир, ощущая неловкость.

— И что же он потерял такое? — недовольно поинтересовался босс.

«Надо было забирать!» — наконец выдал решение мой ситуационный калькулятор, как всегда с неким запозданием.

Олег Борисович приподнял очки и поднес бумажку к глазам. Партнёр, с которым я прибыл, отвернулся, непринужденно рассматривая обстановку, стараясь сделать вид, что пришел один. Я в ужасе замер. Все присутствующие повернулись и вытянули шеи.

— О-й-б-б-б-л-и-а!

Замдир сморщился как пися и отбросил каку в сторону. Понюхал пальцы, подавил рвотный спазм, хотел что-то мне сказать, но…

Выброшенный Олегом Борисовичем девайс, трепеща по ветру кучерявыми волосками, полетел в главного энергетика, но был ловко им отбит и метко перенаправлен в декольте одной из дам.

«Сифа!» — подумал я.

Мадама стала вопить так, как будто, блядь, никогда не подтирала жопу туалетной бумагой. За пару секунд падлюка оглушила своим ультразвуковым визгом всех присутствующих и театрально ебнулась со стула в обморок, так и не предприняв попытки достать каку. Понадеялась на коллег стало быть…

Настала пауза, которой я решил воспользоваться, чтобы выровнять ситуацию.

— Распределённая система управления производством, это не прихоть, а текущая необходимость… — начал я бодро, но голос быстро охрип, так как на меня теперь смотрело штук пятнадцать клонов Вупи Голдберг, с выпученными, ровно как у нее, шарами.

— Не, ну чему тут удивляться! – я пожал плечами. — Прогресс на месте не стоит.

— Беги, Форест, блядь, БЕГИ! — обрёл дар речи главный инженер.

Хлопнула дверь — съебался мой партнёр. Я тоже попятился к двери, открыл…

— Это происки конкурентов! — выпалил я на прощание негостеприимным работникам и поскакал за коллегой как сайгак. Говнюк не стал меня ждать, усвистав на своей дорогой тачке в гордом одиночестве. «Какие все нежные, обидчивые — подумал я. — Сложно с вами жить, пиздец как сложно!»

В ситуации был один плюс – дела сделались быстро, теперь можно было пропивать командировочные, чем я, собственно, и занялся.

Вернувшись на работу, я накатал подробный отчёт. Типа предприятие неадекватное, всё куплено до нас, на меня нисхуя наорала какая-то тётка, и тому подобная хрень, которую пишут обосравшиеся менеджеры.

Через две недели меня вызвал к себе директор.

— Алексей, что это? — кивнул он головой, на лежавшую перед ним на столе возле вскрытого почтового конверта, злосчастную бумажку.

— Происки конкурентов? — ляпнул я с вопросительной интонацией наивного дурачка.

— Это жопочная бумажка, Алексей. Ценой в пятьдесят шесть миллионов рублей, — сухо сказал директор. — А знаешь, что отличает обычного менеджера от профессионала?

— Что?

— Профессионалы покупают дорогой антиперсперант и брызгают на спину, а обычные менеджеры распихивают по жопам всякую хуйню!

— Ясно. А откуда вы вообще знаете, что это жопочная бумажка? — все больше охуевал я.

— Когда-то, Алексей, я был плохим менеджером…

— Тоже выронили где-то?

— Ой, иди Алексей. Да… постой.

— Что, Борис Иванович?

— Премии не жди.