Шалаш

23 декабря, 2007 в 9:55 мск. Запостил:Sepul

-Полнолуние, — говорю я тихо. Скорее себе, чем Вове. Но он согласно кивает и втягивает себя дым. Кальян булькает так, словно внутри него кипяток.

Профиль Вовы виден черным силуэтом на фоне окна. Его глаза блестят тем лунным светом, что покрыл стены и пол. И запах вишневого табака вокруг. Именно поэтому я и люблю курить кальян. Люблю сидеть вот так вот у окна, в полной тишине, ночью… смотреть на густую вату дыма в свете уличных фонарей и луны. Если бы коменда была не такой фанаткой, и не ходила бы круглые сутки по комнатам с проверкой, то я и не курил бы кальян. А так вот приходится создавать ту атмосферу, которая меня притягивает.

С кровати слышится тихое жужжание. Вова передает мундштук мне и дотягивается до мобильного. Подносит его к уху.
-Алло… Привет… Да вот, кальянчиком балуемся… Завтра? Завтра да… Ну да, можно… Ну вместе сядем, заценим, не вопрос… ага… Как хочешь… Ну все, ждем завтра после десяти… Да… Юля пусть тоже приходит… да, я приглашаю… Ну все до завтра.

Появившаяся за время разговора улыбка так и осталась на его лице. Он смотрит на меня:
-Светка звонила, хочет к нам прийти, фильм новый глянуть, ей дали…
Я киваю:
-Угу. Я понял.
-Я Юльку позвал с ней тоже. Ну ту, она еще вче…
-Я понял, — повторяю я как можно более спокойным тоном.

Юлька – это смугленькая первокурсница. Красивая девчонка, и даже вроде бы не дура, но… Что-то в ней есть такое… В походке, в осанке, во взгляде… страх затравленного зверька. Оно, в принципе, понятно. Новый город, новые люди, новая социальная роль… У первокурсников часто бывает. У меня тоже было. Но за три месяца все успевают обтесаться… Юля не успела. Все парни сперва начали было подкатывать к ней, фиг ли, девчонка-то красивая. Но тут же поняли, что делать там нечего. Монашка монашкой. Она боится всех. Парней – особенно. Трудно даже представить, что такое у нее в жизни случилось, какое у нее было детство, что она так вот…

Самое дерьмовое, что Юля в меня влюбилась. Почти сразу. Первые три недели я жил в соседней комнате. И как-то само все получилось. Помочь переставить кровати. Попросить масло поставить в холодильник. Спички для плиты одолжить. Порошок стиральный. А кто у вас читает зарубежную? А, она… да, знаю ее… перед экзаменом стих античный один выучи, она любит спрашивать. История? Ерунда, проходной предмет. В эту сессию вообще зачет сдавать будете. О привет, ты на пары? А какая первая? А. Прикольный дядька. Коньяк ему поставите, он вам в зачетках хоть «безукоризненно» напишет, хоть «жжошь»…

Три недели…

Трудно, наверное, быть красивой девчонкой… Я сделал ошибку. Я не лез к ней. Просто помогал… Стал одним из близких, а может и самым близким человеком в новом, чужом городе. Я был для нее красивым взрослым парнем. Таким мудрым и добрым. Помогающим просто так. Смотрящим в глаза, а не на грудь или ноги. И понеслось… как страшно видеть это… Она, красивая девчонка, такая чистая. Еще неиспорченная всем тем дерьмом, которое пропитывает наши души почти с самого детства. И вот она любит меня… Любит и боится… мотылек у свечи. Когда мне было лет девять, мы с друзьями нашли старый, заброшенный дом. Черные дыры голых окон… Красный кирпич, покрытый похабщиной… и гулкое эхо, если подойти к двери и крикнуть… Не многие на такое решались. Ведь там, в прохладной темноте жили такие создания… самые-самые, потому что их придкмали мы… Туда нельзя было заходить… мы боялись этого дома. Мы боялись той магической силы, что наполняла его. Но каждый день приходили к нему.

После кальяна мы ложимся спать. Я засыпаю под музыку ночного города. Люблю открытые окна…

День проходит незаметно. Вечером Вова звонит Светке и предлагает прийти в одиннадцать. Старенький такой прием. Фильм длится часа полтора. Блоки закрывают в двенадцать… ах, девочки, ну что же вы… давайте ложитесь как-то у нас, что-нибудь придумаем… и девочки ведутся. Сегодня, я подозреваю, все затеяно ради меня и Юлечки. Наши, небось, уже бабки ставят, когда ее кто-нибудь обесчестит… А то, что она на меня запала… Это уже всем давно ясно… Шила в мешке…

Часов в десять приходит Карлсон. Карлсон он, потому что, во-первых, всегда имеет плюшки (коробок прячет в матрасе), во-вторых, потому что долбить любит на крыше. А потом слазит. Не был бы обдолбаный – давно убился бы… Карлсон говорит, что у него есть немного плана, и надо бы поскорее его скурить. Причем, план дерьмовый. Вообще не впирает. Вова отнекивается. А я иду. Больше часа мы долбим. Не на крыше, к счастью, в комнате. И вроде тоже и дверь закрыли, и мокрое полотенце положили. И свет луны в окно… и тишина… А вот не то совсем. Кальян – это кальян.

Я надеялся, что Юля разочарованная уйдет. Не прийти она не могла… Она итак ищет повода лишний раз меня увидеть. Но вот уйти – запросто. Я ошибся. Все трое киноманов сидят в комнате. Их лица красиво освещены светом монитора. Я тихо здороваюсь. Светка выдает мне стандартный кивок и улыбку, а Юля… Господи, у меня собака и то меньше радовалась, когда меня видела. Секунду я решаю куда сесть… Возле Светы или, все таки, к Юльке. Потом посылаю все и сажусь к Юльке. Она непроизвольно склоняется ко мне. Я стараюсь этого не замечать.

Фильм нудный. Минут десять я надеюсь, что план все же подействует. Но нет. Зато я замечаю, что Юля больше косится на меня, чем смотрит на монитор. Я приближаюсь к ней так близко, что чувствую тепло ее тела. Шепчу ей на ухо:
-Досчитай про себя до ста и выходи в умывальник. Я буду там ждать…
Хочешь большой и чистой любви? Приходи вечером на сеновал… По нервному сглатыванию слюны я понимаю: да, придет.
-Фигня, а не фильм, — говорю я вставая.

В умывальнике я представляю, как Юля сейчас сидит на кровати… Смотрит невидящими глазами на монитор. Ее сердце бешено колотится, уши горят… она считает про себя: «сорок восемь, сорок девять, пятьдесят…». Господи… Что же я наделал…

И вот она передо мной. Я не знаю, что я хочу ей сказать. Не знаю, что говорить в таких случаях. Не стоило ее звать, но уже поздно. Я медленно прикасаюсь к ней. Она тает от моих рук. Иногда я представлял нас с ней вместе. Но я думал, что меня остановят ее страхи. Нет, не остановили…

Касания плавно перетекают в объятия, объятия в поцелуй… Ее губы неумелы… Это трогательно. Это вызывает столько чувств… Это усиливает желание. Она моя… Моя вся. Без остатка. Юлечка. Светлое пятно на фоне города, затянутого серой пленкой пасмура.

-Слава,.. – выдыхает она.
-Юлечка… Радость моя… Милая… чудо мое… сон мой…
Я говорю всякую чушь… И медленно перемещаю нас обоих к душевым. Почти у самой двери я вспоминаю, что душевые на блоке закрыли на три дня… трубы там что-то…

В комнату идти нельзя.

Юля что-то шепчет. Такую же чушь. Я снова припадаю к ее губам.

Сегодня вообще некуда идти. А надо. Надо… Назад. Я плавно перемещаю нас назад. К туалетам. Почти не разрывая объятий, мы заходим в одну из кабинок, и я закрываю нас… запах сортира, наших тел, ее шампуня, плана… Освежитель воздуха кончился давно, никто не покупает новый. Хреново…

Мои руки бесстыдно лезут к ней под халат. Ее лицо меняется, когда я глажу ее промежность через трусики… она шепчет что-то но я уже не слышу слов. Я отвечаю ей, не слыша самого себя. Она покорна. Она готова на все для меня…

Совместными усилиями мы избавляемся от ее трусиков. Я запихиваю их в карман шорт. Из другого достаю презерватив.

В сраном вонючем сортире… воняющий потом и планом… я лишаю невинности девушку… Невинности, именно так… Я рву ту грань… ту черту, за которой кончается детство… Мы будем с ней встречаться некоторое время. Потому что она недолго, но будет меня любить. И будет оставаться тем милым существом… тем маяком в ночи… Потом все рухнет. Однажды. Кто-то из нас разочаруется в другом и тогда…

Юля судорожно глотает воздух… ей не хватает кислорода, чтоб насытить пламя тех чувств, что горит в ней сейчас… она смотрит на меня… она видит лишь меня… в ее глазах слезами скапливается счастье и благодарность… ее чувства катятся по щеке. Я слизываю эту прозрачную каплю и упиваюсь ее благородной горечью…

***
И снова, снова кальян. Снова густой дым вырывается из моего рта и красуется в свете луны. Снова в душе величественная сладкая тоска. Мы курим молча. Каждый думает о своем.

Тот старый дом в моем городе… Мы ходили играть возле него каждый день, пока однажды нас не прогнал вышедший оттуда взрослый парень. Больше мы туда не ходили. Только раз я там был. Уже лет в пятнадцать. Проходил мимо, зашел поссать. Дом был мертв. Оказалось, что внутри совсем не темно. Что на полу валяются окурки, битые бутылки вперемешку с битыми кирпичами, использованные гандоны и шприцы, засохшее дерьмо. И только прохлада и эхо все те же. Я вспомнил Стругацких, «Град обреченный». Там тоже было здание, которое умерло вместе с частичкой героя… Наверное, у каждого в жизни есть свое здание, что пустеет вместе с ним.

Я не стал таким зданием для Юли. В том сраном сортире… господи, как счастлива она была… Искренне счастлива… прошло уже два месяца. А она по-прежнему… ценит тот поздний вечер… Как это глупо и не понятно… и не хочется об этом думать, но как, если она теперь рядом… и если меня тянет к ней…

Докурив, мы ложимся спать. Я засыпаю почти сразу. Мне снится тот заброшенный дом. И в одном из окон я вижу Юлю. Она улыбается своей улыбкой. Она беззаботна. Она счастлива. Для нее дом еще жив…
(c)Joderador13

//Студент



11 комментариев на “Шалаш”

  1. Перец

    общага, хули. Йесць шо вспомнец.

  2. MamaDida
    MamaDida

    што исчо за любоф от Даниэллы Стилл?

  3. БльАцкий Сотона
    БльАцкий Сотона

    хто нибудь пасчетал, скока тут букаф?

  4. MamaDida
    MamaDida

    аж тошнит от этих соплей в рюшечках. сразу ясно — баба писала.»Ах, меня к ней все так же тянет, ах, я ее во сне вижу, ах, я уже не тот грозный ебака, я наверное полюбил…»
    тьфу. буээээээээээээээ

  5. romashka

    грустно…

  6. GEO

    я никуя не понел

  7. OTVAL
    OTVAL

    MD +1000000000000000000000000

  8. bobo

    Герой повести-обкуренный мудак с элементами псевдоромантики

  9. КОЛХОЗ

    Букфы канибалы, нуевонахуй!

  10. Litva

    Аффтара пастену. Йаду для анестезии ни давать!!!

  11. 4yva4eg
    4yva4eg

    имхо , норм

 

Права животных соблюдены © 2005-2021 Babruisk.com - В Бобруйск, животное! Архив постов